Российская действительность удивительно щедра на социальные потрясения, в водовороте которых порой совершенно бесследно исчезают исторические персонажи. Причем это касается не только скромных участников исторического процесса, чья биография легко укладывается в сухую надпись на могильном кресте, но и деятелей с громкой прижизненной славой.
Особенно мощным подобный водоворот был в советский период отечественной истории, в ходе которого сознательно вытравлялась память о лучших людях минувших времен. Расхожие формулировки о "тупых царских сановниках", о "недорезанных буржуях", а также другие аналогичные штампы легли каиновой печатью на целые поколения дореволюционных общественных деятелей. Вместо подлинных биографий выдающихся людей России читателю предлагалась злобная политическая сатира, которая редко имела справедливый характер.
Судьба была наиболее несправедлива по отношению к провинциальным общественным работникам, которые на долгие десятилетия стали "фигурами умолчания". Одна из таких "фигур умолчания" - Илья Иванович Симанов, оставивший яркий след в екатеринбургском общественном движении. Этот след оказался настолько внушительным, что даже в наиболее мрачные времена советского бытия его имя было хорошо известно историкам и краеведам. Многоплановая и энергичная деятельность И.И.Симанова не могла остаться незамеченной - в постперестроечный период он стал героем газетных публикаций. Тем не менее широкой публике он практически не известен.
Симановы в Екатеринбурге объявились в конце 40-х годов XIX столетия. К этому времени они уже были известными коммерсантами и числились в чердынских купцах 3-й гильдии. Но Чердынь, утратившая былое значение и ставшая заурядным уездным городом Пермской губернии, перестала удовлетворять растущие запросы Симановых, которые начали поиск более доходных мест.
В 1848 году Пермская казенная палата предписала Екатеринбургской городской Думе: "...чердынского 3 гильдии купеческого сына Ивана Трофимовича Симанова... записать с начала 1849 г. купцом 3 гильдии по Екатеринбургу в одной мужской душе". Вскоре вслед за Иваном Трофимовичем потянулись и другие Симановы.
О мотивах, побудивших семью Симановых покинуть Чердынь, можно лишь догадываться, но Екатеринбург в 30 - 40 годы был очень привлекателен для предприимчивых людей. Слава о баснословных прибылях екатеринбургских золотопромышленников достигла самых отдаленных губерний империи. Это послужило толчком к тому, что сюда стали толпами прибывать владимирские, вятские, московские, нижегородские крестьяне. Некоторые из них занялись торговлей, другие устраивались приказчиками к Казанцевым, Рязановым и К°, третьи брались за организацию гончарных, кирпичных, кожевенных и других предприятий. Со временем часть из них вошла в элиту екатеринбургского купечества.
Нечто схожее произошло и с Симановыми. Подобно многим другим, они не проявляли видимого интереса к золоту, поскольку и капитала не хватало, да и конкуренция среди золотопромышленников была беспощадной. Однако "золотая лихорадка" оживила торгово-промышленную жизнь Екатеринбурга, и Симановы были вправе рассчитывать на то, что им удастся занять свое место под солнцем. Сделав ставку на скобяную торговлю, они медленно, но верно богатели. Перебравшись в Екатеринбург, Иван Трофимович Симанов вскоре женился на купеческой дочери Евдокии Арсеньевне Телегиной. Некоторое время спустя у них родился сын Илья. Это произошло 10 сентября 1850 года.
Детство и юность Ильи Симанова прошли в Екатеринбурге, но достоверных сведений об этом периоде его жизни практически не имеется. Известно, что молодой Симанов исправно посещал гимназию, но полного курса не окончил и покинул учебное заведение с пятью классами за плечами. Сложно определить те причины, по которым он ушел из гимназии. Скорее всего, по настоянию отца, одолеваемого различными болезнями, ему пришлось заняться коммерческой деятельностью.
По-видимому, Иван Трофимович предчувствовал, что жить ему остается недолго, и поэтому стремился передать коммерческий опыт и навыки старшему сыну, в котором видел не только продолжателя дела, но и будущего кормильца семьи. Илья Иванович, опекаемый отцом, довольно быстро поднаторел в торгово-промышленной деятельности. Причем ему пришлось заниматься не традиционной для Симановых скобяной торговлей, а осваивать новое дело - мукомольный бизнес. Промежуточным этапом для них была торговля хлебом, но постепенно они пришли к выводу, что торговля мукой более прибыльна.
Сам факт вложения средств в промышленное производство не был случаен. К этому подталкивала постоянно растущая конкуренция среди торговцев. Интерес к производству подогревался и тем, что авторитет купца-промышленника был намного выше, чем авторитет торговца. К началу 70-х годов XIX века некоторые традиционные для екатеринбургских предпринимателей виды промышленной деятельности либо ушли в прошлое, либо переживали нелегкие времена. Прежде всего это относится к золотопромышленности и салотопенному делу. Симановы прекрасно понимали сложившуюся ситуацию и поэтому нашли иной способ для удовлетворения своих амбиций.
Они вложили деньги в строительство мукомольной мельницы, создав тем самым собственную промышленную базу и перестав зависеть от капризов других мукомолов. Новая для Симановых сфера деятельности не была новой для Урала, на реках которого уже стояли многочисленные мельницы. И тем не менее Иван Трофимович Симанов рискнул, беря в расчет изменившуюся ситуацию.
Реформы Александра II внесли в русскую действительность не только глобальные изменения, но и менее значительны новшества. В частности, стала меняться система снабжения хлебопродуктами населения уральских заводов, в результате чего возник емкий потребительский рынок. Рост численности населения уральских городов также создавал благоприятные возможности для торговцев хлебом и мукомолов. Это и привлекло Симановых.
В 1876 году они обзавелись мукомольной мельницей, которая находилась близ деревни Фомино Бобровской волости Екатеринбургского уезда. Все мельничные строения располагались на берегу Исети, что давало возможность использовать дешевую гидроэнергию. Преодолев все трудности организационного момента, Симановы наладили выпуск пшеничной муки (крупчатки), имевшей повышенный спрос у городского населения.
Прошло немного времени, и Симановы превратились в солидных промышленников, с которыми приходилось считаться всем конкурентам. Правда, Иван Трофимович не долго радовался этим успехам поскольку болезни все-таки доконали его. Он скончался 11 ноября 1879 года и после отпевания в Кафедральном соборе был похоронен на кладбище Ново-Тихвинского женского монастыря. По духовному завещанию Ивана Трофимовича Илья Иванович стал полным наследником торговли отца и совладельцем всей недвижимости.
Оставшись без поддержки отца, Илья Иванович не растерялся. Он усиленно наращивал производственные мощности мельницы, внедряя в производство все новые и новые механизмы. Чуткое отношение к новинкам мукомольной технологии стало на долгие годы отличительным признаком предпринимательского почерка И.И.Симанова. Впрочем, равнодушное отношение к техническому прогрессу было чревато разорением, что и стало уделом многих уральских мукомолов.
В 80-х и 90-х годах шло бурное совершенствование мукомольной техники, в результате которого отдельные мельницы превратились в настоящие фабрики, оснащенные первоклассными механизмами. Илья Иванович не отставал от данного процесса. К 1884 году установил на своей мельнице две гидротурбины Жонваля общей мощностью в 120 лошадиных сил, шесть французских поставов, шесть австрийских веек и три куклеотборника, что позволило повысить качество продукции и увеличить объем производства. В середине 80-х годов мельница И.И.Симанова ежегодно перемалывала до 300 тысяч пудов пшеницы, и он по праву считался одним из крупнейших мукомолов Урала.
Однако Илья Иванович, обладавший беспокойным и деятельным характером, на достигнутом не успокоился и задумал строительство грандиозной по своим масштабам мельницы. Начиная строительство, Симанов учел все последние технические достижения, а также изменившуюся рыночную инфраструктуру, и прежде всего появление железных дорог.
Большинство уральских мельниц было построено в те времена, когда железных дорог в регионе попросту не было, поэтому подвоз зерна и вывоз муки осуществлялся в основном при помощи гужевого транспорта. Это приводило к удорожанию готовой продукции, а также нельзя было рассчитывать на отдаленные рынки. Когда же первые железные дороги были построены, то оказалось, что в выигрыше остались лишь те мукомолы, чьи мельницы находились близко к станциям.
Поэтому Илья Иванович избрал местом строительства мельницы Екатеринбург, через который уже прошла железная дорога. Принималось во внимание и то, что растущее население Екатеринбурга было самым главным потребителем крупчатки на Среднем Урале. Огромное значение имел и тот факт, что железная дорога сделала доступными Сибирский регион и уральские заводские поселки. Сибирь могла обеспечивать мельницу Симанова дешевым и качественным зерном, а заводы превращались в надежные и постоянные рынки сбыта.
Идея строительства мельницы в Екатеринбурге приходила в голову и другим мукомолам, но они отбрасывали ее как красивую, но несбыточную мечту из-за невозможности обеспечить мельницу необходимой энергией. Дело в том, что гидроэнергия по большей части уходила на нужды горнозаводских предприятий. Выходом из положения могло бы быть установление паровой машины, но это запрещалось законом, поскольку для паровой машины требовалось древесное топливо, а это повлекло бы за собой перебои в снабжении топливом горных предприятий, которые еще со времен Петра I имели привилегии на использование уральских лесных массивов.
Не без труда удалось Илье Ивановичу обойти закон "Об огнедействующих заведениях" и добиться разрешения на установку паровой машины. Долго пришлось ему убеждать чиновников в том, что закон устарел и превратился в кандалы для негорнозаводской промышленности. В конце концов под напором энергичного екатеринбуржца крючкотворы из горного ведомства дали свое согласие и на строительство мельницы, и на установление паровой машины. Возможно, на чиновников подействовал тот факт, что в качестве топлива Илья Иванович собирался использовать торф.
В июле 1884 года в газете "Екатеринбургская неделя" появилось сообщение: "30 июня происходило освящение первой на Урале паровой крупчаточной вальцовой Ивановской мельницы купца И.И.Симанова. Молебствование и обряд освящения совершил преосвященный Нафанаил, епископ Екатеринбургский, в сослужении с двумя протоиереями, двумя священниками, протодиаконом, двумя диаконами. По совершении молебствования и окропле-ния святой водой всех помещений, механизмов, паровых котлов и машины, была пущена в ход вся мельница".
Мельница, которую И. И.Симанов назвал в честь отца Ивановской, произвела на современников сильное впечатление. Ее каменное шестиэтажное здание, построенное в соответствии с американской технологией, и каменное же зернохранилище выглядели весьма внушительно. Не менее впечатляло и оснащение мельницы, в частности паровой двигатель в 350 индикаторных сил. Илья Иванович установил на своем предприятии фарфоровые вальцовые станки, заменившие устаревшие жернова, а также самовейки, щеточные машины и пр. Большая часть оборудования была изготовлена в Европе.
Электрическое освещение, противопожарная безопасность, неплохие помещения для рабочих и служащих (из 50 рабочих 35 человек жили при мельнице), - все это способствовало тому, что мельница по праву стала считаться образцовой. В одной из газетных статей того времени встречается следующая, весьма характерная, фраза: "Прежде чем приступать к постройке заведения, предприниматель должен сообразить все условия, способствующие тому, чтобы поставить дело на твердую почву. К таким строго обдуманным... заведениям принадлежит Ивановская мельница И.И.Симанова".
Начиная с середины 80-х годов Илья Иванович стал лидером в области мукомольного производства в Урало-Сибирском регионе. К 1888 году на мельнице ежегодно перемалывалось до 700 тысяч пудов пшеницы. Изготовляя различные сорта муки, Симанов успешно осваивал рынок. Большую часть муки он продавал в Екатеринбурге и окрестных заводских поселках. Мука высших сортов сбывалась в Петербурге и ряде российских губерний. Симановская крупчатка была высококачественным продуктом и пользовалась большим спросом у покупателя. Ее достоинства были отмечены золотыми медалями на Сибирско-Уральской научно-промышленной выставке (1887), Казанской научно-промышленной выставке (1890), всероссийской Нижегородской выставке (1896). В 1900 году Илья Иванович отправил образцы своей крупчатки на Всемирную выставку в Париж - и там его также ждал успех: очередная золотая медаль.
Со временем Илья Иванович создал крупную торгово-промышленную фирму, которая обладала солидным промышленным потенциалом и многочисленными торговыми заведениями и оперировала на значительной территории. Увеличение размаха предпринимательской деятельности заставило Симанова сосредоточиться на стратегических вопросах, отдав решение тактических задач надежным помощникам.
Должность управляющего мельницей занял Александр Максимович Симанов, приходившийся Илье Ивановичу двоюродным братом. Александр Симанов был удачной кандидатурой на место управляющего предприятием, которое было насыщено современной техникой, поскольку он некоторое время учился в высшем императорском техническом училище. Несмотря на то, что A.M.Симанов полного курса не окончил, он проявил себя грамотным специалистом, хорошо разбиравшимся в технических новинках и мукомольной технологии. Под стать ему был и крупчаточный мастер Ефрем Дмитриевич Банкович, а также приказчики по закупке сырья И.Н.Ушаков и С.И.Фукин и другие служащие.
Грамотный подбор служащих был необходим по многим причинам, но едва ли не главной являлась все возрастающая загруженность Ильи Симанова общественной работой, в которую он окунулся еще в семидесятые годы. В частности, в 1876 году он был избран гласным Екатеринбургского уездного земства, которое в том же году делегировало его в Пермское губернское земство.
Вступив на стезю общественной деятельности в 26 лет, Илья Симанов быстро завоевал симпатии своих коллег, которые, оценив его способности, избрали молодого земца в состав уездного воинского присутствия (с 1876 г.), попечительного совета екатеринбургского роддома (1878 г.), старостой церкви при мужской гимназии (с 1879 г.), членом попечительного совета Екатеринбургского Алексеевского реального училища (с 1880 г.). Наконец, в марте 1880 года Илья Иванович был избран гласным городской Думы.
Искреннее стремление быть полезным обществу было отличительной чертой характера И.И.Симанова. Надо сказать, что тяга к общественной деятельности была присуща не для всех представителей купеческих династий. В недавнем прошлом служба на общественных должностях носила обязательный характер. От нее практически невозможно было уклониться, и она наносила ощутимый ущерб коммерческим делам. Поэтому в эпоху Александра II, когда служба в органах городского и земского самоуправления перестала быть обязательной, многие купцы стремились уклониться от избрания на общественные должности, и прежде всего те, чья молодость и зрелость пришлись на период правления Николая I. Молодежь смотрела на общественную деятельность несколько иначе. В большинстве своем она были захвачена теми идеями, которые циркулировали в российском обществе в 60 - 80 годы. Не последнее место среди них занимало стремление быть полезным для своего народа.
Илья Иванович Симанов принадлежал к той части купеческой молодежи, которая искренне поддержала реформаторский курс Александра II и которая сохранила приверженность реформам и после того, как власти стали свертывать программу преобразований. Эпоха реформ, безусловно, оказала серьезное влияние на формирование личности И.И.Симанова, на его стремление послужить обществу.
Немаловажное значение имеет и то, что Илья Иванович общался с представителями старшего поколения, с теми, кто оставил серьезный след в истории Екатеринбурга. Положительным примером для Ильи Ивановича мог служить его отец, Иван Трофимович, занимавший ряд крупных должностей в органах самоуправления и не чуравшийся общественной работы. В частности, он был депутатом квартирной комиссии и комиссии по разбору городских доходов и расходов, ратманом и кандидатом (заместителем) городского головы, гласным уездного земства и почетным мировым судьей по Екатеринбургскому уезду. Иван Трофимович был также одним из инициаторов составления устава Общества взаимного страхования от огня, но эта идея не встретила сочувствия властей и была осуществлена лишь в 80-е годы при активном участии Ильи Ивановича.
Другим человеком, оказавшим на молодого Илью серьезное влияние, был директор мужской классической гимназии В.В.Всеволодов. Служебная карьера и общественная деятельность Вячеслава Всеволодова были рано прерваны по не зависящим от него обстоятельствам, но он успел принять самое активное участие в создании Екатеринбургского музыкального кружка и Вольного пожарного общества. Илья Иванович имел возможность непосредственного общения со Всеволодовым, так как был женат на его дочери - Лидии Вячеславовне.
Влияние прогрессивных идей, общение с видными екатеринбургскими общественными деятелями сослужили добрую службу для И.И.Симанова, зародив у него стремление к карьере общественного деятеля. Его первые шаги на этом поприще убедили дальновидных екатеринбуржцев, что они имеют дело с незаурядным и многообещающим человеком. Уже в 1880 году среди горожан распространились слухи о том, что Илья Иванович выдвинет свою кандидатуру на должность городского головы. Хотя слухи так и остались слухами, но они были весьма симптоматичны, предвещая появление на екатеринбургском небосклоне новой звезды.
В 1880 - 1884 годах Илья Иванович исполнял обязанности гласного (депутата) городской Думы и имел возможность присмотреться к работе Думы, прикоснуться к пульсу жизни города, увидеть проблемы, стоящие перед городским самоуправлением. А проблем было вполне достаточно, чтобы навсегда отказаться от мысли стать городским головой. Уездный город Екатеринбург, по многим параметрам не уступавший иным губернским городам, при ближайшем рассмотрении выглядел довольно непрезентабельно.
В городе практически отсутствовали мостовые и царила непролазная грязь, на улицах господствовала антисанитария, а берега Исети украшали живописные груды навоза. Екатеринбург не имел канализации и водопровода, жители испытывали проблемы с вывозом нечистот, а также с получением дров для отопления. По улицам города бродили многочисленные нищие, у многих горожан не было работы. Иными словами, трудностей было хоть отбавляй, а работы у городского самоуправления - непочатый край.
Казна города пополнялась медленно, поэтому на решение всех проблем денег катастрофически не хватало. И надежд на скорое улучшение положения не было никаких. Илья Симанов хорошо знал ситуацию и отлично представлял те трудности, с которыми ему предстоит столкнуться, если он займет пост городского головы.
Еще в 1880 году некоторые екатеринбуржцы предлагали Симанову баллотироваться на пост городского головы, но тридцатилетний Илья Иванович на это не решился. Четыре года спустя история повторилась, но в этот раз Симанов поддался на уговоры друзей и единомышленников и выдвинул свою кандидатуру. 24 января 1884 года Илья Симанов был избран городским головой. Газета "Екатеринбургская неделя" по этому поводу сообщила: "Избрание состоялось большинством 60 голосов против 5, почему никто из конкурентов и не пожелал уже баллотироваться".
9 февраля результаты выборов были утверждены пермским губернатором, и Илья Иванович приступил к исполнению своих обязанностей, 15 февраля провел заседание Думы, на котором выступил с речью: "Наше городское хозяйство... в настоящее время требует усиленной деятельности со стороны городского управления. ...Будучи призван быть руководителем этого управления, я не скрою.., что чувствую себя далеко не подготовленным к той обширной и разнохарактерной деятельности, которая мне предстоит. ...у меня есть только одно, это - горячая любовь к общественным делам и самое искреннее желание принести посильную пользу обществу."
Новый городской голова, вставший во главе исполнительных органов, довольно рьяно взялся за дело. Одним из первых и весьма неожиданных его шагов был тщательный осмотр совместно с полицмейстером экипажей городских извозчиков, что прежде не практиковалось. Екатеринбургские извозчики пользовались дурной славой у горожан, постоянно жаловавшихся на их грубость и на заламывание диких цен. К тому же, действуя в точном соответствии с известным высказыванием Н.В.Гоголя: "Какой же русский не любит быстрой езды", извозчики становились причиной многих дорожно-транспортных происшествий.
Многие екатеринбуржцы были хорошо знакомы со следующим трюком: извозчик, взяв седока и сговорившись с ним о цене, заезжал в непролазную грязь и начинал требовать повышения цены за проезд. Выбора у пассажиров не было, так как перспектива высаживаться в грязь мало кого устраивала. Но теперь ситуация стала меняться к лучшему, поскольку и городская управа во главе с И.Симановым, и городская полиция ужесточили контроль за извозчиками: "...извозчикам было внушено, что за всякую невежливость и грубость, допущенную ими в отношении седоков и публики, они будут неупустительно привлекаться к ответственности, а также им объявлено строжайшее воспрещение непомерной и неосторожной езды."
В будущем подобные осмотры неоднократно повторялись, проверялись состояние экипажа, чистота одежды извозчика и пр. Всем извозчикам выдали бляхи с фамилиями, что значительно сократило возможность извозчиков ускользнуть от ответственности в случае каких-либо прегрешений. Горожане довольно быстро убедились в эффективности действий головы и полицмейстера, а поток жалоб на извозчиков существенно снизился.
В том же 1884 году Илья Иванович, поддержанный большинством гласных, стал предпринимать усилия по мощению улиц. Екатеринбургская грязь давно стала местной достопримечательностью. Некоторые старожилы вспоминали, как один из предшественников Симанова, подъехав к зданию городской управы (то есть в самом центре Екатеринбурга), так сильно увяз, что пришлось ему выйти из экипажа и, по колено в грязи, идти на заседание Думы. Через несколько часов вытащили и экипаж.
Необходимость мощения улиц осознавалась достаточно давно, но не хватало средств на ее практическое осуществление. И все-таки гласные решили действовать. Сначала они предприняли ряд мер, напоминающих латание тришкиного кафтана. Дума выделила 500 рублей на ремонт Кривцовского моста, а 26 апреля ассигновала 10,5 тысяч рублей на исправление дорог. Одновременно дебатировался вопрос о мощении улиц. Еще в феврале решили мостить улицы по способу инженера путей сообщения Н.А.Ренкуля, а в мае гласные передали право на организацию работ предпринимателю П.О.Корено. Население города не без удовольствия наблюдало за появлением новых мостовых, впрочем, были и недовольные.
Некоторые представители демократической интеллигенции, взявшие за правило быть в оппозиции к любой власти, упрекали городского голову и его коллег в том, что они начали строительство только для того, чтобы угодить влиятельным людям, приезд которых ожидался в 1887 году. Дело в том, что члены Уральского общества любителей естествознания (УОЛЕ) выступили с инициативой организации в 1887 году Сибирско-Уральской научно-промышленной выставки, на открытие которой предполагался приезд представителей царской династии. Действительно, многие гласные были членами УОЛЕ, и Илья Иванович Симанов так же. Они активно поддержали идею общества, прекрасно понимая, что проведение выставки в Екатеринбурге привлечет к городу внимание всей России.
Илья Иванович проделал немалую работу, агитируя уральских предпринимателей принять участие в выставке. В частности, он привлек большое количество мукомолов, экспонировавших свою продукцию, и сам предоставил образцы муки крупчатки. Его супруга, увлекавшаяся садоводством и огородничеством, выставила овощи и фрукты из своих парников. В то же время Илья Иванович и его коллеги отчетливо понимали, что успех выставки зависит и от состояния города. В силу этих соображений программа по строительству мостовых была приурочена к открытию выставки. Не без проблем, но эта программа была частично выполнена. В 1884 году было вымощено 3036 кв. сажень, в 1885-м - 6343, в 1886-м - 5892, в 1887-м - 15880. А всего за четыре года было вымощено 31151 кв. сажень, что обошлось городу в 120192 рубля 63 копейки.
Обязанности городского головы оказались очень обременительными, и Илья Симанов быстро ощутил постоянную нехватку времени. Чем больше он погружался в пучину городских проблем, тем меньше оставалось времени на предпринимательскую деятельность. Отчасти выручал грамотный подбор кадров служащих фирмы и городского самоуправления. Рядом были люди, на которых можно было положиться.
Среди городских служащих Илья Иванович особо выделял купца Гуго Карловича Лемке, занимавшего должность заместителя городского головы, или, как тогда выражались, заступающего место городского головы. Это был умный и энергичный человек, не боявшийся черновой работы. Илья Симанов оценивал Лемке как" полезного члена общества, работника, труженика в общественном управлении". Оказавшись единомышленниками, И.И.Симанов и Г.К.Лемке составили отличный тандем, удачно дополняя друг друга.
Еще одного единомышленника и сподвижника Симанов нашел в лице городского полицмейстера барона Александра Александровича фон Таубе. Полицмейстер не находился в подчинении городского головы и при желании мог игнорировать его распоряжения. При прежних городских головах такое довольно часто случалось, и предшественники фон Таубе не особо стремились ладить с городским самоуправлением.
Александр Александрович, не страдая болезненным самолюбием и убедившись в правильности действий И.И.Симанова, старался согласовывать деятельность полиции с планами городской управы. Такое сотрудничество принесло ощутимые результаты. Совместными усилиями удалось приструнить извозчиков, а также навести относительный порядок в злачных местах. В частности, в трактирах были запрещены азартные игры, из гостиниц удалили так называемых "арфисток", которые не только услаждали слух посетителей скабрезными песенками, но и охотно выполняли другие незатейливые желания подгулявших клиентов.
Помимо преследования "скрытой" проституции, были ужесточены порядки для профессионалок, был усилен контроль за здоровьем легальных проституток. Помощь города, направленная на увеличение штата полиции, улучшение обмундирования и вооружения, послужила снижению уровня преступности. Особенно впечатляли современников совместные достижения городских властей и полиции в борьбе против нищенства.
В ноябре 1884 года газета "Екатеринбургская неделя" поместила заметку, в которой говорилось: "Еще в конце сентября по инициативе городского головы И.И.Симанова открыл свои действия Екатеринбургский комитет по разбору и призрению нищих. Цель этого учреждения ...заключается в достижении прекращения злоупотреблений ниществом".
Организация этого комитета, деятельность которого не только пришлась по вкусу местным жителям, но и вызвала всероссийский резонанс, можно отнести к одному из самых славных дел Ильи Ивановича. Многие центральные газеты со своих страниц рассказали читателям о борьбе с нищенством в Екатеринбурге. Что же касается екатеринбуржцев, то они и после ухода Симанова с должности городского головы хорошо помнили о его заслугах в этой области.
Это, в частности, следует из заметки газеты "Рудокоп", опубликованной в 1898 году в которой говорится: "Обыватели винят за обилие нищих городскую управу и указывают, что прежде, в бытность городским головой И.И.Симанова - нищих в городе почти не было. Нам кажется, что приведенное обвинение вполне основательно, а тот факт, что при И.И.Симанове разбор нищих велся серьезно, установлен ясно...".
Создав в городе комитет по разбору и призрению нищих, Илья Иванович стал осуществлять так называемую "эльбефельдскую систему", получившую свое название от одноименного города в Германии, где она была впервые претворена в жизнь. Прежде всего городская полиция провела регистрацию всех нищих, тщательно отделяя детей от взрослых, местных от иногородних, случайных нищих от профессиональных попрошаек. После этого всеобъемлющего учета иногородние нищие были высланы из города к местам их прежнего проживания. Затем работники комитета и полицейские занялись малолетками и престарелыми. Для первых был открыт детский приют, для вторых имелась богадельня, которая была значительно расширена. Главным пристанищем для многих обездоленных стал новый ночлежный дом.
За открытие ночлежки и детского приюта Илья Иванович и , его сподвижники выслушали немало теплых слов в свой адрес. Стоит упомянуть, что и по прошествии многих лет обитатели ночлежки прекрасно помнили, благодаря кому они имеют крышу над , головой. В 1910 году газета "Уральский край" писала по этому поводу: "Обитатели ночлежного дома давно уже заботились об ознаменовании чем-либо памяти основателя этого дома И.И.Симанова. ...В настоящее время в управу доставлен недурно исполненный портрет Ильи Ивановича, вставленный в золоченую рамку. И портрет и рамка сделаны исключительно самими ночлежниками. Поставлен будет портрет в одной из комнат ночлежного дома."
Предпринятые усилия не прошли даром: численность нищих сократилась, они практически исчезли с городских улиц. Столь удачные действия комитета стали возможны благодаря энтузиазму сподвижников Симанова и тесному сотрудничеству общественности и полиции, а также стабильному финансированию комитета. Илья Иванович, создавая свое детище, позаботился о необходимых средствах. Через городскую Думу он провел решение о выделении субсидий из городской казны, а также постарался привлечь частных благотворителей, причем и сам регулярно жертвовал комитету немалые суммы. Но этого было недостаточно, и пришлось прибегнуть к сбору милостыни под контролем комитета в строго определенных местах. Из числа нищих выбрали несколько женщин, выдали им специальные кружки для сбора милостыни и объяснили условия. Вся собранная милостыня сдавалась сотрудникам комитета и позднее перераспределялась на нужды нищих.
Деятельность комитета пользовалась у екатеринбуржцев заслуженной популярностью. Свидетельством этого служат и многочисленные пожертвования, и передача комитету так называемых визитных денег. По существовавшему обычаю в крупные праздники люди из зажиточных семей посещали дома бедных горожан и дарили им различные подарки. Многие екатеринбуржцы рассудили, что в комитете распорядятся деньгами намного удачнее, что, безусловно, свидетельствовало о доверии к комитету.
При этом екатеринбургская общественность отдавала должное в деятельности комитета и лично Илье Ивановичу Симанову, признавая его ведущую роль. В марте 1888 года управляющий филиалом Волжско-Камского коммерческого банка К.И.Рощенский заявил: "До тех пор, пока И.И.Симанов, инициатор этого, в высшей степени симпатичного и полезного дела, состоит городским головой, то нет никакого сомнения, что существование его обеспечено."
Подобные оценки деятельности И.И.Симанова не были редкостью, но все-таки отношение к городскому голове было неоднозначным. Критически по отношению к Илье Ивановичу был настроен Д.Н.Мамин-Сибиряк, находились и другие недовольные. Так автор статьи из газеты "Волжский вестник" сетовал: "Прошло уже 2 года со времени избрания нового городского головы, на которого возлагалось в первое время столько надежд. ...К концу управления Симанова вряд ли будем иметь более крупный памятник, чем Симановская дача. Водопроводный вопрос провалился при Симанове, выставка вряд ли состоится, даже постройка театра и мощение улиц состоится, вероятно, только в новом четырехлетии."
В заметке также упоминались Нуровский сквер и Кривцовский мост, названные по фамилиям городских голов, их устроивших. И то, и другое автор заметки считал крупными достижениями и был уверен, что Илья Иванович не оставит после себя ничего столь впечатляющего. Ирония судьбы, но пройдет немного времени, и екатеринбуржцы будут называть Кривцовский мост Симановским, отчасти потому, что рядом с мостом находилась Ивановская мельница, а также потому, что мост подвергся капитальному ремонту на средства, вьщеленные Ильей Ивановичем, из собственного (а не городского) кармана.
Газетная статья в "Волжском вестнике", написанная явным недоброжелателем И.И.Симанова, содержит в основном беспочвенные обвинения. Выставка, которую так ждал автор заметки, состоялась в 1887 году, и органы городского самоуправления сделали немало для ее успешного проведения. Илья Иванович помогал выставочному комитету и как городской голова, и как частное лицо. Он возглавлял фабрично-заводской отдел выставки и уговорил многих предпринимателей экспонировать свои изделия.
Кроме того, Илья Иванович замыслил издать к выставке справочник, который смог бы удовлетворить любопытство приезжих. И такая книга появилась, правда, уже после того, как состоялась выставка. Составляя справочник, Симанов и его единомышленники провели городскую перепись, собрали большое количество статистического материала, на обработку которого ушло немало времени. Справочник предварялся статьей, в которой рассказывалось об истории • Екатеринбурга. Автором этого исторического очерка был Д.Н.Мамин-Сибиряк, которого привлек Илья Иванович, хорошо знавший о негативном отношении писателя к нему.
Книга, изданная на средства Симанова (позднее были пожер-вованы комитету по разбору и призрению нищих 500 экземпляров для продажи), стала заметным событием в жизни города. По количеству разнообразных сведений справочник "Город Екатеринбург", вышедший в 1889 году, до сих пор не имеет себе равных и давно считается библиографической редкостью.
Упреки о провале строительства водопровода кажутся обоснованными лишь на первый взгляд. Желание Думы построить водопровод не было подкреплено финансовыми возможностями, денег едва хватало на строительство мостовых. Попытки найти новые источники пополнения городского бюджета были пресечены губернскими властями. Даже деньги на строительство мостовых удалось получить лишь благодаря тому, что некоторые из городских недвижимых владений были заложены в банке.
Поэтому пришлось не только отказаться от строительства водопровода, но и отменить постройку театра и художественно-промышленной школы, вызвало целую волну упреков. Идея основания художественно-промышленного музея со школой рисования и лепки возникла еще в 1887 году, а в июле следующего года городская Дума создала комиссию для изучения условий ее открытия. В эту комиссию вошел и Илья Иванович. Чуть позже он посетил великого князя Владимира Александровича, "высокого покровителя" Академии художеств, а также встретился с другими высокопоставленными лицами.
Эти встречи показали, что надежд на финансовую помощь нет, и вынужденное решение Думы не открывать музей и школу было одобрено практически всеми гласными, за исключением Д.Н.Мамина-Сибиряка. Прошло еще несколько лет вопрос об открытии художественно-промышленной школы всплыл вновь, - и в 1898 году по инициативе Министерства финансов, курировавшего заведения подобного профиля.
Во время обсуждения этого вопроса в Думе гласный И.И.Симанов энергично высказался за строительство такой школы, мотивируя это тем, что львиную долю расходов берет на себя вышеупомянутое Министерство. Он предложил Думе выделить школе ежегодную субсидию в одну тысячу рублей и отвести место для ее строительства. Прошло несколько лет, и школа была открыта. Из приведенного примера становится очевидным, что решения Ильи Ивановича не были корыстными и спонтанными, а принимались после тщательного анализа ситуации, причем особенно скрупулезно прорабатывалась финансовая сторона дела.
За делами и хлопотами незаметно пролетел четырехлетний срок пребывания Ильи Симанова на посту городского головы. Общественная деятельность принесла ему немало радостей и огорчений, но первых было все-таки больше. Подводя итоги и отвечая своим оппонентам, упрекавшим его в отсутствии "впечатляющих дел", Илья Иванович мог справедливо и обоснованно указать на строительство мостовых, открытие Малаховской паровой водокачки, создание комитета по разбору и призрению нищих и целый ряд других мероприятий.
Впрочем, перечисленные выше достижения на некоторых недругов Симанова не производили ровно никакого впечатления. Тот же корреспондент "Волжского вестника" не мог не знать о сооруженных в городе 9379 квадратных саженей мостовых. Это не так много, но до Симанова не было и квадратной сажени. Он не мог не знать об открытии паровой водокачки на Малаховском ключе, снабжавшей большую часть города питьевой водой. Известно было, что строительство водокачки состоялось благодаря пожертвованиям частных благотворителей, самым крупны из которых являлся И.И.Симанов. Деятельность комитета по разбору " призрению нищих, вызвавшая всероссийский резонанс, также не заслужила благосклонного внимания журналиста, но большинству горожан было ясно: обвинения против Ильи Ивановича бездоказательны и во многом надуманы.
В 1888 году Илья Симанов вновь рискнул баллотироваться на должность городского головы и вновь победил. На этот раз Илья Иванович занимал пост городского головы больше положенных четырех лет, поскольку в начале 90-х годов разрабатывались новые законы о городском самоуправлении, и до их введения продолжала работать Дума старого состава.
В эти годы крупномасштабных мероприятий в городе не проводилось. Симанов и его сподвижники старались закрепить достигнутые успехи. В то же время городскому голове и органам самоуправления пришлось принимать серьезные меры для ликвидации чрезвычайных ситуаций.
Начало 90-х годов XIX века принесло России немало бед, в том числе холеру и неурожаи, поразившие значительную часть империи. Пермская губерния также была в числе территорий, захваченных этими бедствиями. Крестьянское население, наиболее пострадавшее от неурожаев, бросилось искать спасения в городах. Екатеринбург, считавшийся одним из наиболее богатых городов Урала, подвергся настоящему нашествию голодающих.
В подобной ситуации требовались решительные и чрезвычайные меры. Городское самоуправление Екатеринбурга во главе с И. И. Сима новым не сплоховало. Оно задействовало все благотворительные учреждения для оказания помощи нуждающимся. Существенная доля этих забот выпала комитету по разбору и призрению нищих. Илья Иванович и его помощники, стоявшие во главе комитета, сумели эффективно использовать богадельню, ночлежный дом, детский приют, а также организовали бесплатные столовые.
Ночлежный дом, например, только в 1891 году принял 134906 посетителей. Не очень многих спасли от голодной смерти бесплатные столовые. Деятельность столовых носила достаточно масштабный характер, особенно в зимние месяцы 1891 - 1892 годов. В частности, с 8 по 14 ноября 1891 году в столовых обедало 5761 человек, с 24 по 30 января 1892 году - 6928 человек, о чем сообщали городские газеты.
Помощь голодающим этим не ограничивалась. Особенно нуждающихся помещали в богадельню, где содержали за счет города. Другим беднякам комитет по разбору и призрению нищих выдавал единовременные пособия. Последнее касалось не только пришлой бедноты, но и коренных екатеринбуржцев.
Из-за неурожаев выросли цены на продовольственные товары, и прежде всего на хлебопродукты, что больно ударило по наименее обеспеченным слоям городского населения. По инициативе Ильи Ивановича местные мукомолы пообещали городской управе определенное количество крупчатки по ценам ниже рыночных, однако этому благому пожеланию не было суждено сбыться. В январе 1892 года в газете "Казанский биржевой листок" появилась статья, о том, что екатеринбургские мукомолы непомерно увеличили цены на муку. Больше других доставалось Симанову который, по утверждению газеты, "обделывает свои делишки", наживаясь на чужой беде.
Рост цен на екатеринбургском рынке действительно был впечатляющим, но за этим стояли не столько жадность отдельных мукомолов, сколько объективные факторы. Дело в том, что губернские власти некоторых сибирских территорий, где екатеринбургские мукомолы закупали большую часть необходимого им зерна, запретили вывоз зерна за пределы своих губерний. Таким образом, сырье, уже заготовленное мукомолами, было практически арестовано. Именно поэтому они не предоставили городской управе обещанной муки, и именно по этой причине повысили цены на свою продукцию. Точно так же был вынужден поступить и Симанов. И тем не менее ему удалось оказать помощь городской бедноте. Возглавляемая им управа, закупив ржаную муку, организовала ее продажу по относительно низким ценам, заставив тем самым других торговцев придержать цены.
Другой проблемой была господствующая в городе антисанитария. Приток бедноты в Екатеринбург, который и раньше не отличался идеальной чистотой, привел к обострению ситуации. Это стало чрезвычайно опасным, поскольку голод и эпидемии победно шествовали по российской территории. Угроза холеры, которая к тому времени уже поразила несколько уездов Пермской и Тобольской губерний, была всерьез воспринята Думой и управой Екатеринбурга.
Был создан санитарный комитет, продумавший специальные мероприятия. Городской голова выпустил документы в которых горожанам предписывалось навести чистоту на своих усадьбах. Одновременно предпринимались энергичные меры по организации вывоза нечистот, изъятию из продажи некачественных и сомнительных продуктов. Стоит упомянуть, что Илья Иванович был хозяином своего слова и умел доводить начатое до логического конца, поэтому фразы "об энергичных и суровых мерах" не воспринимались его современниками как пустой звук.
Стараясь не дать холере ни одного шанса, Симанов сурово обходился с теми, кто не прислушивался к распоряжениям головы и городской управы. Домохозяев, не торопившихся привести в порядок свои усадьбы, беспощадно штрафовали, при этом не делалось никаких поблажек для богатых домовладельцев. В списках оштрафованных можно найти и небогатых мещан, и состоятельных купцов.
Деятельность санитарного комитета, поддержанная городской управой и общественностью, дала свои плоды. В августе 1892 года "Екатеринбургская неделя" констатировала: "Город подчищается, хотя и с неудовольствием домохозяев и после неоднократных напоминаний: улицы метутся, канавы чистятся, нечистоты вывозятся - словом, холера, если только она придет к нам, найдет нас не совсем неподготовленными."
Эпидемия холеры не смогла собрать в Екатеринбурге богатого урожая, как это произошло во многих других местах. Разумеется, это стало возможным не только благодаря И.И.Симанову, поскольку в борьбе с голодом и холерой принимали участие многие екатеринбуржцы, но и он сыграл очень важную роль в организации антихолерных мероприятий. Кстати, недоброжелатели Симанова утверждали, и вполне справедливо, что холера попросту прошла стороной, не задев Екатеринбурга. Это, безусловно, правда, но нисколько не принижает значения деятельности городских властей, при угрозе эпидемии лучше перестраховаться, чем оставаться беспечным.
Борьба с голодом и антихолерные мероприятия не были единственными направлениями деятельности Ильи Ивановича с 1888-го по 1894 год на посту городского головы, но стали, по нашему мнению, главным ее содержанием.
9 февраля 1894 года исполнилось десять лет служения Симанова в качестве городского головы. В этот день Илья Иванович находился на ирбитской ярмарке. Сорок екатеринбуржцев, в основном коммерсантов, поднесли ему торжественный адрес и традиционную хлеб-соль. Илья Симанов получил немало поздравительных телеграмм. 27 марта в Екатеринбурге состоялся торжественный обед, данный в честь Симанова. В обеде приняло участие 175 человек, среди которых были коммерсанты, представители банков, общественных и государственных учреждений.
Несмотря на впечатляющие почести, Илья Иванович все более укреплялся в мысли оставить свой пост. В конце концов он принял решение и в июне 1894 года отказался от должности головы, мотивировав это домашними обстоятельствами. Состоявшиеся новые выборы дали вполне ожидаемый результат - большинство гласных хотело видеть головой Илью Симанова, но он вновь отказался.
Это упорство объясняется не одними домашними обстоятельствами, но и той закулисной борьбой, которая происходила не только в Екатеринбурге, но и в губернском городе Перми, поскольку губернские власти имели на Симанова большой зуб. Отражением этой закулисной борьбы было появление весной-летом 1894 года в разных газетах статей с резкой критикой екатеринбургского городского головы.
В ответ екатеринбургские мещане отправили в "Екатеринбургскую неделю" открытое письмо, подписанное 63 горожанами, в нем они выступали в защиту Симанова: "...екатеринбургское общество... выбрало его городским головой в полной уверенности, что сей человек не будет бесполезно давить кресло, а будет слуга обществу и защита сирых и убогих. Так и вышло."
Острая борьба вокруг И.И.Симанова заставила одного из недоброжелателей, П.К.Штейнфельда провести анализ выдвинутых против головы обвинений. В результате расследования он вынужден был заявить: "Я проверил многое, что выставлялось предосудительным, и пришел к выводу, что большинство обвинений есть плод низкой интриги."
Оставив пост Илья Иванович не отказался от общественной работы. Он трудился в качестве гласного в городской Думе и в избранных ею комиссях. Он занимался созданием художественно-промышленной и торговой школ, постоянно сотрудничал с несколькими религиозными организациями и т.п.
В период с 1894 по 1904 год Илья Иванович оставался заметной фигурой и среди торгово-промышленных деятелей, и среди работников общественного самоуправления. Это десятилетие принесло ему немало новых радостей, но не поскупилось и на новые беды. Так, в 1895 году екатеринбургские приказчики праздновали десятилетие ограничения торговли в воскресные и праздничные дни, что было сделано по инициативе И.И.Симанова. Поездка в Лодзь в 1896 году на празднование столетия Екатеринбургского пехотного полка, также была радостной.
Беды оказались несоизмеримо тяжелее. 6 августа 1895 года скончался его единственный сын Александр. Горе отца было безутешным, он потерял не только сына, но и продолжателя торгово-промышленной деятельности. Следующая беда пришла в 1904 году, когда Илья Иванович был обвинен в растрате и мошенничестве.
Все началось с того, что Симанов несколько лет подряд брал ссуды в местной конторе Госбанка под залог пшеницы. По закону амбары с пшеницей должны были опечатываться служащими банка, и тем самым сырье исключалось из дальнейшей технологической цепочки вплоть до погашения ссуды. На практике же мукомолы постоянно пускали заложенную пшеницу в производство и затем в продажу, что не вызывало никаких нареканий банковских работников. Иначе говоря, имелось явное расхождение между законом и торгово-промышленной практикой, которое всеми признавалось, и факты нарушения закона как бы не замечались. Последнее не было удивительным, поскольку всесильный министр финансов С.Ю.Витте призывал своих чиновников руководствоваться не столько буквой закона, сколько его духом.
Кстати говоря, сам министр финансов, кредитуя крупные российские предприятия под залог имущества, не раз нарушал букву закона. Но с Ильей Ивановичем все вышло совсем иначе. Когда факт использования заложенной пшеницы был установлен, управляющий Екатеринбургской конторой Госбанка А.И.Кожевников потребовал расследования и уголовного преследования.
Илья Иванович окунулся в постоянные судебные заботы. Ему пришлось остановить мельницу, побывать под домашним арестом и в тюрьме, непрерывно подвергаться унизительным медицинским обследованиям и многочисленным допросам. Это был полный крах, хотя сначала Илья Иванович надеялся на благоприятное решение дела. Он даже был оправдан судом присяжных, но в последующих судебных инстанциях его признали злостным банкротом и лишили всех чинов, званий и наград. Имущество Ильи Ивановича, движимое и недвижимое, было продано на публичных торгах для удовлетворения кредиторов. Единственное послабление, которое получил Симанов, заключалось в том, что его после суда не заключили в тюрьму и не отправили в ссылку.
Трудно судить, какими мотивами руководствовались власти, давая ход делу. Возможно, сказались происки недоброжелателей, но скорее всего повлияла общая ситуация в Екатеринбурге, который пережил ряд скандальных банкротств. В частности, обанкротились две банкирские конторы, и это сильно ударило по социальным низам, - основным клиентам банкирских контор. Возможно, что в этих условиях власти не решились замять скандал вокруг дела И.И.Симанова.
Так или иначе обстояло дело, но результат известен - Илья Иванович лишился и торгово-промышленной фирмы, и общественного положения. Сведений о последующей жизни И.И.Симанова не много. Через несколько лет после суда Илья Иванович добился возвращения чинов, званий и наград. Это, разумеется, не вернуло домов и мельниц, но позволило ему стать служащим городского самоуправления и сделать еще немало полезного для родного города. По мере сил он продолжал участвовать и в общественной жизни Екатеринбурга. Последний факт такого участия зафиксирован в 1919 году, когда Илья Иванович баллотировался в гласные городской Думы. Более поздние сведения об Илье Ивановиче Симанове становятся все более отрывочными и затем практически исчезают. Судьба Симанова после 1919 года остается до настоящего времени невыясненной.
Суммируя все вышесказанное, можно с уверенностью заключить, что Илья Иванович Симанов был одним из крупнейших общественных деятелей Екатеринбурга за все время его существования. Его работу в качестве городского головы можно по праву считать самой яркой страницей в истории дореволюционных органов самоуправления.
Публикуется по книге Очерки истории Урала. Вып.4. Город Екатеринбург (Н. С. Корепанов. В раннем Екатеринбурге; В. П. Микитюк. Давнишний общественный работник) - Екатеринбург: Банк культурной информации, 1997.